Защищая Коннора (глава 2)

[melomaniya]

Автор: Lightning on the Wave
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2580283/2/Saving_Connor
Переводчик: Меломания
Разрешение: Запрос отправлен
Персонажи: Гарри Поттер/Драко Малфой, НМП
Рейтинг: PG-13
Дисклаймер: никаких прав не имею вовсе

Глава 2. Встречи, приятные и не очень

Глава 2. Встречи, приятные и не очень

- Так, Коннор, будь вежлив с профессорами. Ты взял Годрика? Хорошо. Держи его в клетке, пока не прибудешь в Хогвартс. Джеймс, ты НЕ отдашь ему мантию-невидимку. Да, я видела, как ты доставал ее из своего кармана. Убери сейчас же. Она не нужна ему на первом курсе…
Гарри шел позади родителей, провожающих Коннора на Платформу 9 3/4, и улыбался, слушая их. Обычно его мама не была такой суетливой, но раньше Коннор находился дома, где за ним приглядывала она и Гарри, или Сириус с Ремусом, которые могли дернуть ее палочку, если бы к Коннору подобрался человек, который мог оказаться Пожирателем смерти. На заполненном маглами и волшебниками вокзале Кинг Кросс, в шуме и суматохе было больше шансов, что кто-то приблизится и попытается напасть на Коннора.
Но Гарри не волновался. Он уже испробовал несколько любимых заклинаний, когда купил свою палочку и, к его радости, они получались даже лучше, чем при помощи тренировочной палочки. Кроме того он думал, что можно довериться своей белой сове, Хедвиг, которая все равно заметит опасность, если та будет поблизости.
Птица сидела в клетке, стоявшей на его сундуке, и смотрела по сторонам ярко-золотыми глазами. При этом она выглядела более обеспокоенной, чем Годрик, черный филин Коннора, сидевший с закрытыми глазами, или изредка вытягивавший шею, чтобы уставиться на людей, которые, как знал Гарри, были совершенно безобидны.
- Гарри.
Гарри удивленно поднял голову. Они почти достигли волшебной стены, которая разделяла станцию и Платформу, а он и не заметил, что его мать прошла мимо него. Конечно, это была мама, что означало стопроцентное отсутствие угрозы с её стороны, также как и со стороны Сириуса или Ремуса, но Гарри решил быть более бдительным – ведь в поезде не будет никого, кто также полностью безопасен.
- Да, мам? – пробормотал Гарри.
Лили помедлила мгновенье, словно думала, не излить ли на него такой же поток советов, который она уже обрушила на Коннора. Гарри терпеливо ждал. Он знал, что мама собиралась сказать ему единственную вещь, и даже знал какую. Но, он должен был услышать это - подтверждение его цели, его привязанностей и жизненной позиции в этом мире.
- Позаботься о своем брате, – наконец сказала Лили, и сжатая пружина внутри Гарри ослабла.
- Конечно, мама, – сказал он.
Лили, сдвинув в сторону его челку, погладила шрам, который был искривленным, несовершенным отражением шрама его брата-близнеца.
- Ты – молния, – прошептала она. – Твой удар быстр и тверд, ты не оставишь позади себя даже кучки пепла. Коннор - это сердце. Сохрани его невинность, Гарри. Убедись, что он останется чистым и неиспорченным, даже когда все это закончится. Директор Дамблдор сказал, что у Коннора будет сила, неизвестная Темному лорду. Должно быть, это сила – любовь. Но если он слишком быстро вырастет, то потеряет ее, - она наклонилась и поцеловала Гарри в его шрам. – Добейся, чтобы он оставался ребенком как можно дольше.
- Я сделаю это, мама, - Гарри проглотил комок в горле. Она никогда не говорила ему ничего подобного, никогда. Это у Коннора был шрам, который был важен, шрам, отметивший его для смерти и славы. И думать, что они с братом были частью одного целого, даже ненадолго…
Лили смотрела так, будто хотела сказать что-то еще, но тут Коннор завопил: «Гарри, скорей! Поезд собирается отправляться!»
Гарри и Лили обменялись улыбками: Коннор был простодушно взволнован поездкой в Хогвартс, и, возможно совсем чуть-чуть тем, что окружающие представляют его Мальчиком-который-выжил. Он ждал огромных перемен, таких, что изменят его прежнюю жизнь, когда все будет по-другому и ничего не будет таким как прежде.
По мнению Гарри, это, в какой-то степени, действительно было так: теперь Коннор должен будет творить настоящие заклинания, и намного чаще, чем дома. Он будет вынужден расти, теряя свою наивность, учась любить не только родителей и Гарри, Сириуса и Ремуса, но и весь магический мир, который ему когда-нибудь предстоит спасти.
По сравнению с этим, жизнь Гарри была невероятна проста, чему он был несказанно рад. У него всегда была только одна обязанность: защита Коннора.
Он еще раз дотронулся до руки матери, затем повернулся, и прошел через барьер на платформу. Хедвиг тихо ухнула, будто удивилась размерам и шумности поезда.
Гарри следил за братом, когда они сели в вагон, но к счастью, Коннор выбрал пустое купе. Гарри скользнул вслед за ним и удивленно приподнял брови. Коннор дерзко усмехнулся.
«На самом деле, мы не очень похожи на близнецов», – рассеяно размышлял Гарри. Это была старая привычка - докапываться до сути вещей, которая усилилась из-за наблюдения за братом в незнакомой обстановке.
У Коннора были темные волосы, не такие лохматые, как у Гарри, и нижняя часть шрама в виде сердца, обычно выглядывала из-под челки. Ещё у него были ореховые глаза Джеймса, хотя острое зрение он получил от Лили. И вообще брат, в целом, был больше похож на отца, чем Гарри.
«Даже это может быть преимуществом», - думал Гарри, усаживаясь напротив Коннора. «Вряд ли Пожиратели перепутают нас, но может быть, они также не подумают, что я - его брат».
- Разве ты не волнуешься? - спросил его Коннор.
Гарри улыбнулся.
- Конечно, волнуюсь, - сказал он. – Но большая часть меня развлекается, глядя, как ты здесь скачешь, словно шоколадная лягушка.
- Я не скачу! - сказал Коннор, подпрыгивая.
- Скачешь.
- Нет!
- Да.
- Нет!
Они наслаждались этим шутливым спором, продолжавшимся так долго, что родителям (если бы они были здесь) пришлось бы кричать на них две минуты, чтобы остановить. Перебранка длилась уже, наверное, минут десять, когда дверь в купе открылась. Гарри развернулся, удостоверившись, что его лицо выражает такую же доброжелательную радость, как и милая улыбка Коннора. При этом рука Гарри лежала на палочке, но это было незаметно, так как та лежала в кармане заранее надетой школьной мантии.
Мальчик, вошедший в купе, на мгновение замер, моргнув, будто он не ожидал увидеть их вдвоем, а затем двинулся вперед. Гарри, рассмотрев его рыжие волосы и поношенную, хотя и чистую одежду, убрал руку с палочки. Мальчик наверняка принадлежал к Уизли, а вся их семья была сторонниками Дамблдора и состояла в Ордене Феникса. Кроме того, мать их семейства потеряла всех своих родственников из-за Волдеморта. Поэтому Гарри мог доверять этому мальчик, по крайней мере пока тот не доказал обратного, но вряд ли он хотел причинить Коннору ущерб.
- Привет! - сказал мальчик, и сел напротив Коннора, рядом с Гарри. - Я слышал, что Коннор Поттер едет в этом купе. Это - ты?
Коннор усмехнулся и поднял челку так, чтобы мальчик мог видеть шрам в виде сердца. Уизли мигнул, широко раскрыв рот от страха, а затем протянул руку, улыбнувшись.
- Меня зовут Рон Уизли. Здорово, что я встретил тебя. Ты знаешь моих родителей? Я думаю, что они знают твоих. Мама однажды говорила что-то о визите к вам, а папа сказал, что они ограничены, но …
Гарри расслабился, и, позволив болтовне спокойно течь, прикрыл глаза, слушая, поначалу очень застенчивые, ответы брата. Он видел, насколько зачарован сказанным Рон, и это вызывало доверие. Коннор никогда не общался ни с кем из детей своего возраста, кроме Гарри. Их было действительно слишком опасно посещать, по крайней мере, пока Волдеморт мог вернуться. Поэтому одной из причин, по которой Гарри был рад, что они ехали в Хогвартс – это то, что у Коннора появится много друзей. Не ВСЕ в школе будут детьми Пожирателей смерти, шпионящими за ним, хотя, по мнению Гарри, многие, особенно слизеринцы.
Дверь купе снова резко открылась, и другой мальчик, вошел внутрь. Гарри напрягся. У этого волшебника были светлые волосы и отрепетированное выражение скуки на лице, характерное для чистокровных. Двое других волшебников, стоящих у него по бокам, на фоне этого мальчика выглядели домовыми эльфами. Он презрительно усмехнулся, взглянув на Уизли. Рука Гарри потянулась к палочке.
- Ты - Мальчик-который-выжил, - сказал он Коннору. - Не так ли? - Его интонация, то как он скучающе растягивал слова – все это не оставляло сомнений, что сказанное не было вопросом.
Коннор кивнул, его плечи напряглись. Гарри начислил своему брату очки за наблюдательность. Хотя он доподлинно и не знал, кем был вошедший, но у него возникли свои подозрения. И то, что Коннору, защищенному от внешнего мира, не понравился этот мальчик было хорошим признаком.
- Мое имя - Драко Малфой, - сказал вошедший, и выступил вперед, протягивая руку, в ожидании, что Коннор пожмет ее.
Гарри, полностью приготовился к нападению. Люциус Малфой занимал высокое положение во внутреннем круге Волдеморта, избежав Азкабана при помощи самого неубедительного из оправданий. Из всех детей, находящихся в Хогвартсе в этом году, сын Люциуса был первым в Гаррином списке людей, которые могут попытаться убить Коннора.
Малфой кинул на него странный взгляд, а затем рассмеялся. - И кто это? - спросил он. – За тобой Поттер, ухаживает ещё кто-то, кроме Уизли?
«Сейчас», - подумал Гарри, увидев, что в глазах Коннора загорелся знакомый огонь. «Он только что потерял свой шанс».
- Это - мой брат Гарри, - сказал Коннор поднимаясь. Он был немного выше, чем казалось до этого, а когда Коннор пристально взглянул на Малфоя, то сразу стало ясно, каким человеком он станет в будущем. Гарри почти прекратил дышать от восхищения. Если Коннор сегодня и потеряет часть своей наивной веры в людей, то сделает это по достойной причине.
- А это - Рон Уизли, мой друг. А ты никогда им не станешь, если будешь оскорблять тех, кто лучше тебя.
Малфой окаменел, широко раскрыв глаза. Гарри всматривался в него, задаваясь вопросом почему.
И вдруг он понял. Малфой был, кажется, по-своему наивен. Он вошел в их купе, как вероятно, входил всюду - самодовольно, с манерно растягиваемой речью - и ожидал, что Коннор примет его предложение, поскольку все, должно быть, принимали. Малфои растили сына среди других чистокровных, его холили как произведение искусства, приучая к тому, что богатым и сильным повинуются — а Малфои были и теми, и другими. Так, почему Мальчик-который-выжил должен отличаться от детей, которых Драко, знал всю жизнь?
Гарри вздохнул, чувствуя странную жалость к мальчику, и убрал руку со своей палочки. И услышал, что Коннор хихикал.
- Не то, чтобы я хотел бы, чтобы ты был моим другом, - сказал он. - У тебя уродливое имя.
- Коннор! - воскликнул шокированный Гарри. Защитить невинного - это одно, а бросаться по-детски глупыми оскорблениями - совсем другое. Чистокровные - часть магического мира, и Коннор должен был быть выше мелочной мести, которую Гарри мог ожидать от как раз от кого-то, вроде Драко.
Боль унижения отразилась на лице Малфоя - он был слишком задет, чтобы суметь скрыть ее. Если бы Коннор подобрал другие, правильные, слова, которые бы не ужалили Драко так сильно, то он получил бы ценного союзника. Но вряд ли оскорбление, так рассмешившее Рона, могло считаться правильными словами.
Однако Малфой скрыл боль, которую все еще ощущал, под маской. Он выпрямился, а его телохранители замерли рядом в ожидании приказов. Но Малфой просто посмотрел свысока на Коннора и сказал: "Я должен был ожидать, что у сына грязнокровки не будет понятия о хороших манерах", - и захлопнул дверь.
Коннор вскрикнул.
- Это жестоко, приятель, то, что он сказал о твоей маме, - подал голос Рон.
Гарри вышел из купе следом за Малфоем. Сказанное им было действительно жестоко, но Коннор спровоцировал его: Гарри знал правила волшебного этикета от своего отца и Сириуса, которые были чистокровными. Малфой заслуживал извинений.
_________________________________________________________________
Драко шел, потирая виски. У него появилась головная на пятой секунде, пребывания в одном купе с таким сильным волшебником. Магия Поттера заставляла воздух вибрировать, издавая слабый звук, она звенела и пела вокруг него, и Драко, должным образом обученный Малфоями, слышал её. И не только слышал, она причиняла боль, заставляя его голову раскалываться. Очевидно, думал Драко, он должен будет поднять более прочные щиты, как только доберется до Хогвартса. Это нужно будет сделать в любом случае, ведь вокруг окажется очень много волшебников, но сейчас он винил Поттера, заранее обеспечившего ему головную боль.
- Малфой.
Драко бросил взгляд через плечо. Сзади стоял другой волшебник, тот, кого Поттер назвал своим братом. Он был тогда настолько тих, что Драко практически не заметил его, и включил в оскорбление, брошенное в Уизли, главным образом, по привычке. Сейчас он разглядел темные волосы, более лохматые чем у Поттера, и зеленые глаза за стеклами уродливых очков.
И это ЕГО магия заставляла воздух вокруг петь.
Глаза Драко сузились.
- Это какой-то чертов трюк? - прорычал он, делая шаг назад, к Гарри, так, кажется, его звали. Обычно Драко не использовал подобных выражений, но он ненавидел оскорбления или попытки обмануть. Отец понял бы его. - Это ты Мальчик-Который-Выжил, верно?
- Что? - моргнул Гарри.
Но он не был столь смущен, как изображал. Магия вокруг него его напряглась и вытянулась в острую прямую стрелу, нацеленную прямо на Драко.
Драко скрипнул зубами.
- Ты - Мальчик-Который-Выжил, - сказал он. - Ты, а не другой. Думаешь, я решу, что это было забавно, и приползу обратно к тебе? Малфои не ползают.
- Даже ради Темного Лорда? - пробормотал Поттер. Его глаза искрились ленивым весельем.
Вне себя от бешенства, Драко попытался снова отвернуться, но Поттер поймал его за руку. Винсент и Грегори шагнули вперед, но остановились, когда Драко покачал головой. Они хорошо обучены, но у них не было никакого шанса, выстоять против волшебника силы Поттера. Драко стоял напрягшись, ожидая заклинания, которое, он точно знал, отклонить не сможет.
А потому, конечно, был удивлен, когда Поттер провел своей рукой по лбу, отодвигая челку, чтобы Драко смог увидеть шрам, шрам в виде молнии, а не сердца, и пробормотал:
- Во имя Мерлина, я прошу прощения за свою пристрастность а также за необдуманные слова своего брата. Я не знаю, примешь ли ты их, но предлагаю заключить перемирие, и впредь сохранять нейтралитет.
Драко пристально взглянул на него. Сегодня он потратил непозволительно много времени на людей недостойных его внимания. Но все сказанные Поттером слова были правильными, выражение лица - искренним, а его глаза уверенно смотрели на Драко. Хоть звон его невероятной силы, сжатой и обволакивающей, принуждающей к абсолютному подчинению, причиняющей Драко головную боль и не прекратился, но возможно, тот не умел её контролировать.
Этот Поттер знал правила поведения чистокровных. Этот Поттер пришел извиниться перед Драко. Этот Поттер сделав примирительный жест рукой, осторожно отступил на безопасное расстояние. Его магия вихрилась, звуча как-то лениво, но была готова к нападению, хотя пока и не сформировалась во что-то конкретное – абсолютно правильное поведение, учитывая, что Драко еще не ответил.
Этот Поттер был переполнен чистой магией, которая звенела и пела в нем, и Драко готов был съесть свою руку, если это не он был главным источником силы в купе.
И он не был Мальчиком-Который-Выжил.
У Драко был выбор: он мог решить, что его обманули и уйти, кипя справедливым негодованием, или он мог принять то, что предлагалось, и посмотреть, что выйдет. Возможно, Коннор Поттер был сильнее чем Гарри. Возможно, он был настолько силен, что Драко не смог ощутить его магию.
Или возможно Гарри, не ощущал собственную силу, ничего не знал об ауре, которую его окружала, и в нем были скрыты глубины, которые не имели никакого отношения к заклинаниям.
Драко боялся ошибиться, но все равно решил рискнуть, и посмотреть, что из этого получится.
Он поднес сжатую в кулак руку к сердцу, поклонился, а после протянул руку Гарри. Тот, с облегчением вздохнув, принял ее.
- Спасибо, - сказал Гарри, поклонился и пошел обратно в купе, не пытаясь понять себя.
«Это тоже было абсолютно верно»,- подумал Драко, глядя на уход с непонятной голодной тоской, названия которой пока не знал. А ещё ему было интересно, что сделал бы Люциус на его месте. «Надо написать отцу сразу по прибытию в школу».
- Почему это произошло? – прошептал Винсент. Его голос звучал с оттенком благоговения. Он не мог чувствовать магию Гарри, но он знал, что Драко не принял бы извинений от кого попало.
- Я не знаю, - сказал Драко. - Пока не знаю. Но я скажу вам одну вещь ... - Он выдержал долгую паузу.
- Да? - Грегори подался вперед.
Драко улыбнулся, глядя на двери купе, которые сейчас были закрыты.
- Поттер попадет в Слизерин.